Главная » Михаил Угаров: Неквалифицированного зрителя нужно изгонять!
Михаил Угаров: Неквалифицированного зрителя нужно изгонять!
24.07.2011
Так повелось, что молодая режиссура в театральном сознании неразрывно связана с современной драматургией. И если речь идёт о Москве, то продолжая эту ассоциативной цепочку, первым из имён собственных возникает имя Михаила Угарова. Это человек, знакомый не только с художественными проблемами, но и, что не менее важно, с организационной стороной театральной действительности. Драматург и режиссёр, идеолог движения «Новая драма», художественный руководитель «Театра.doc» - Михаил Угаров ответил на вопросы сайта «ОКОЛО»:Анастасия Мордвинова:В Питере ещё совсем недавно существовала довольно странная проблема - там не было таких площадок, где молодые режиссёры могли бы играть свои спектакли. Сейчас ситуация изменилась. Кроме того, появляются театральные площадки, предназначенные именно для молодой режиссуры. Вопрос о них.
Нуждается ли такая площадка в художественном руководстве или она может существовать без него? Является ли нормальной для театрального центра ситуация, в которой он существует под руководством директора или продюсера, не несущего ответственность за художественную часть? Михаил Угаров: Конечно, такая площадка нуждается в художественном руководителе. Но это руководитель особого типа. У нас в стране два типа руководства – директорский театр и театра худрука. Я за третий тип – европейский – интендантский театр. Алексей Казанцев, основатель ЦДР, когда-то дал пример, - он первым показал, что может быть и «другой» худрук.
Худрук, который почти не ставит сам, а ищет и отбирает молодых режиссёров, даёт им импульс. Он не говорит режиссеру: «Предложи пьесу», а сам отбирает пьесы в портфель и предлагает их, тем самым осуществляя художественную программу. Этим я сейчас занимаюсь и в Театре.doc и в Центре драматургии и режиссуры.
А.М.: И всё-таки подобное руководство – большая ответственность. Питерский пример - режиссёрская лаборатория «On.Театр». Все её результаты ассоциируются у общественности с именем Милены Авимской, которая проделала колоссальную работу и является успешным и талантливым продюсером, но не может взять на себя художественное руководство театра, даже на уровне строгой репертуарной политики.
М. У.: Что касается «On.Театра», то Милене Авимской нужно сказать большое спасибо, она первая пробила дырку в петербургской стене. Её действия можно критиковать, но это второй этап работы… Критикующим можно сказать: «Идите и сделайте лучше, и это будет правильно».
А.М.: А правильно ли то, что молодая режиссура в современном театральном процессе плотно ассоциируется с современной драматургией. Почему это происходит?
М. У.: Конечно! Молодая режиссура приходит через современную ей драматургию. Сегодня это факт, но факт необязательный. Режиссёр может заниматься «сочинительским» театром, не пользуясь авторским текстом. Может заниматься интерпретаторским театром. Последнему я не завидую – это тяжелая доля, так как он вступает на выжженное поле…
А. М.: Мог ли «Театр.doc» возникнуть в Санкт-Петербурге? Принято считать, что нет, но почему? Доводы о том, что Питер – умышленный город и он никогда не примет документальную стилистику не достаточно аналитичны…
М. У.: Балтийский дом открыл «Документальную сцену», где сейчас пока идёт один спектакль – «Адин» (вербатим с жителями города от Ржевки до Невского проспекта). Выпускной курс Вениамина Фильштинского. Мы им помогали при запуске и при выпуске. Интересно, куда они двинутся дальше.
А. М.: Если говорить о молодой режиссуре в Москве и в Петербурге, то существует ли между ними ментальная разница? Или какая-то другая?
М. У.:Москвичи более толерантны к разным способам театра. Они не будут говорить: «Я не люблю новую драму», - они просто работают в ней или не работают. Боюсь, что всё дело в школе… Хотя я не могу сказать, что в восторге от московской режиссёрской школы. В Петербурге есть опасность капсулизации театра: режиссуры, критики. Это признак слабой системы, она хочет защитить себя, так как уязвима.
А. М.: Насколько, по-Вашему, театр зависим от литературной основы, не исчезнет ли необходимость в драматурге? Не бросятся ли все повально инсценировать записные книжки или ставить пластические спектакли?
М. У.: Постдраматический театр вполне допускает отсутствие драматурга. Но я-то драматург по первой профессии, и поэтому литературоцентричен. Вижу недостатки в моей позиции, но также вижу перспективы, ещё не реализованные. А так – пусть ставят что хотят: вербатим, физикл-драму, - всё равно классики учат, что всё на свете есть текст. И это правда.
А. М.: Замечаете ли Вы режиссуру внутри текстов современной драматургии, и её влияние на спектакль?
М. У.: Влияние пьесы на спектакль? В тексте изначально заложена матрица режиссуры этого текста. Если отречься от режиссёрского эгоизма, то можно эту матрицу считать. Вообще, принцип отречения – основной в современном театре. Автор отказывается от эгоизма во имя рассказываемой истории, и режиссёр – ради того же, и актёры…
М. У.: А как вести себя ещё одному соавтору спектакля – зрителю в такой «стерильной» ситуации самоотречения? Воспримет ли он происходящее как театральное искусство?
М. У.: Есть такая проблема. Неквалифицированный зритель иногда не опознаёт театр, если нет ярких костюмов, художественного света, богатой декорации, музыки каждую минуту.
Например, фестивальная публика в Орле с большим трудом опознавала театр в спектакле ЦДР «Класс Бенто Бончева». На фестивале в Бресте зрители не опознали театр в «Экспонатах» Театра.doc.
Тут две проблемы. Первая - зрители ошиблись адресом, нужно знать, на что идешь. Вторая - нужно на этапе PR точнее доводить до сведения зрителя - что их ожидает. Не просто «театр из Москвы» как было в Бресте.
Неквалифицированного зрителя нужно изгонять! Для них есть свои зрелища - полно репертуарных театров, которые выпускают «продукт».
А. М.: Если уж говорить об авторах спектакля, мне кажется, сегодня происходит какое-то вавилонское смешение обязанностей, если так можно сказать о синтетическом явлении – спектакле.
М. У.: Я не говорю о театре производственном, где производят худпродукт. С таким театром всё ясно, как с макаронной фабрикой. Там разделение труда обязательно, это ускоряет процесс, удешевляет себестоимость продукта.
Конечно, мне интересен другой театр. Опыт показывает, что столкновение профессий даёт хороший результат. Но тогда я не совсем понимаю, кто автор спектакля? Никто и все вместе. Сейчас в Театре.doc вышел впечатляющий спектакль «Зажги мой огонь». Режиссёр Юрий Муравицкий был подключен к работе в последний момент. Кто автор текста – драматург Саша Денисова или актёры? Теперь уже не разделить, невозможно поставить на титуле пьесы одно имя. Есть автор проекта – Саша Денисова. Это немного похоже на функцию куратора в совриске. Этот спектакль нарушил все каноны Театра.doc (а каноны у нас столь же догматичны и уважаемы, как в Вахтанговском или в Малом). И в итоге я – худрук театра – получил удовольствие от такого разрушения… Очень полезно устраивать в театре Вавилон (столпотворение), полезно и продуктивно.
А по поводу режиссуры внутри текста… Самое интересное, когда ты понимаешь – эту пьесу невозможно поставить. Так у меня было с Павлом Пряжко – «Жизнь удалась». Нужно заново изобрести закон, то есть режиссуру. Как поставить пьесу Валера Наварина «Сад признания»? Или Кэрил Черчилл «Семь еврейских детей»? Это нереально. Отгадка внутри текста, а не в режиссёрской школе или заветах педагогов.
Так повелось, что молодая режиссура в театральном сознании неразрывно связана с современной драматургией. И если речь идёт о Москве, то продолжая эту ассоциативной цепочку, первым из имён собственных возникает имя Михаила Угарова.
Это человек, знакомый не только с художественными проблемами, но и, что не менее важно, с организационной стороной театральной действительности. Драматург и режиссёр, идеолог движения «Новая драма», художественный руководитель «Театра.doc» - Михаил Угаров ответил на вопросы сайта «ОКОЛО»:
Анастасия Мордвинова: В Питере ещё совсем недавно существовала довольно странная проблема - там не было таких площадок, где молодые режиссёры могли бы играть свои спектакли. Сейчас ситуация изменилась. Кроме того, появляются театральные площадки, предназначенные именно для молодой режиссуры. Вопрос о них.
Нуждается ли такая площадка в художественном руководстве или она может существовать без него? Является ли нормальной для театрального центра ситуация, в которой он существует под руководством директора или продюсера, не несущего ответственность за художественную часть?
Михаил Угаров: Конечно, такая площадка нуждается в художественном руководителе. Но это руководитель особого типа. У нас в стране два типа руководства – директорский театр и театра худрука. Я за третий тип – европейский – интендантский театр. Алексей Казанцев, основатель ЦДР, когда-то дал пример, - он первым показал, что может быть и «другой» худрук.
Худрук, который почти не ставит сам, а ищет и отбирает молодых режиссёров, даёт им импульс. Он не говорит режиссеру: «Предложи пьесу», а сам отбирает пьесы в портфель и предлагает их, тем самым осуществляя художественную программу. Этим я сейчас занимаюсь и в Театре.doc и в Центре драматургии и режиссуры.
А.М.: И всё-таки подобное руководство – большая ответственность. Питерский пример - режиссёрская лаборатория «On.Театр». Все её результаты ассоциируются у общественности с именем Милены Авимской, которая проделала колоссальную работу и является успешным и талантливым продюсером, но не может взять на себя художественное руководство театра, даже на уровне строгой репертуарной политики.
М. У.: Что касается «On.Театра», то Милене Авимской нужно сказать большое спасибо, она первая пробила дырку в петербургской стене. Её действия можно критиковать, но это второй этап работы… Критикующим можно сказать: «Идите и сделайте лучше, и это будет правильно».
А.М.: А правильно ли то, что молодая режиссура в современном театральном процессе плотно ассоциируется с современной драматургией. Почему это происходит?
М. У.: Конечно! Молодая режиссура приходит через современную ей драматургию. Сегодня это факт, но факт необязательный. Режиссёр может заниматься «сочинительским» театром, не пользуясь авторским текстом. Может заниматься интерпретаторским театром. Последнему я не завидую – это тяжелая доля, так как он вступает на выжженное поле…
А. М.: Мог ли «Театр.doc» возникнуть в Санкт-Петербурге? Принято считать, что нет, но почему? Доводы о том, что Питер – умышленный город и он никогда не примет документальную стилистику не достаточно аналитичны…
М. У.: Балтийский дом открыл «Документальную сцену», где сейчас пока идёт один спектакль – «Адин» (вербатим с жителями города от Ржевки до Невского проспекта). Выпускной курс Вениамина Фильштинского. Мы им помогали при запуске и при выпуске. Интересно, куда они двинутся дальше.
А. М.: Если говорить о молодой режиссуре в Москве и в Петербурге, то существует ли между ними ментальная разница? Или какая-то другая?
М. У.: Москвичи более толерантны к разным способам театра. Они не будут говорить: «Я не люблю новую драму», - они просто работают в ней или не работают. Боюсь, что всё дело в школе… Хотя я не могу сказать, что в восторге от московской режиссёрской школы. В Петербурге есть опасность капсулизации театра: режиссуры, критики. Это признак слабой системы, она хочет защитить себя, так как уязвима.
А. М.: Насколько, по-Вашему, театр зависим от литературной основы, не исчезнет ли необходимость в драматурге? Не бросятся ли все повально инсценировать записные книжки или ставить пластические спектакли?
М. У.: Постдраматический театр вполне допускает отсутствие драматурга. Но я-то драматург по первой профессии, и поэтому литературоцентричен. Вижу недостатки в моей позиции, но также вижу перспективы, ещё не реализованные. А так – пусть ставят что хотят: вербатим, физикл-драму, - всё равно классики учат, что всё на свете есть текст. И это правда.
А. М.: Замечаете ли Вы режиссуру внутри текстов современной драматургии, и её влияние на спектакль?
М. У.: Влияние пьесы на спектакль? В тексте изначально заложена матрица режиссуры этого текста. Если отречься от режиссёрского эгоизма, то можно эту матрицу считать. Вообще, принцип отречения – основной в современном театре. Автор отказывается от эгоизма во имя рассказываемой истории, и режиссёр – ради того же, и актёры…
М. У.: А как вести себя ещё одному соавтору спектакля – зрителю в такой «стерильной» ситуации самоотречения? Воспримет ли он происходящее как театральное искусство?
М. У.: Есть такая проблема. Неквалифицированный зритель иногда не опознаёт театр, если нет ярких костюмов, художественного света, богатой декорации, музыки каждую минуту.
Например, фестивальная публика в Орле с большим трудом опознавала театр в спектакле ЦДР «Класс Бенто Бончева». На фестивале в Бресте зрители не опознали театр в «Экспонатах» Театра.doc.
Тут две проблемы. Первая - зрители ошиблись адресом, нужно знать, на что идешь. Вторая - нужно на этапе PR точнее доводить до сведения зрителя - что их ожидает. Не просто «театр из Москвы» как было в Бресте.
Неквалифицированного зрителя нужно изгонять! Для них есть свои зрелища - полно репертуарных театров, которые выпускают «продукт».
А. М.: Если уж говорить об авторах спектакля, мне кажется, сегодня происходит какое-то вавилонское смешение обязанностей, если так можно сказать о синтетическом явлении – спектакле.
М. У.: Я не говорю о театре производственном, где производят худпродукт. С таким театром всё ясно, как с макаронной фабрикой. Там разделение труда обязательно, это ускоряет процесс, удешевляет себестоимость продукта.
Конечно, мне интересен другой театр. Опыт показывает, что столкновение профессий даёт хороший результат. Но тогда я не совсем понимаю, кто автор спектакля? Никто и все вместе. Сейчас в Театре.doc вышел впечатляющий спектакль «Зажги мой огонь». Режиссёр Юрий Муравицкий был подключен к работе в последний момент. Кто автор текста – драматург Саша Денисова или актёры? Теперь уже не разделить, невозможно поставить на титуле пьесы одно имя. Есть автор проекта – Саша Денисова. Это немного похоже на функцию куратора в совриске. Этот спектакль нарушил все каноны Театра.doc (а каноны у нас столь же догматичны и уважаемы, как в Вахтанговском или в Малом). И в итоге я – худрук театра – получил удовольствие от такого разрушения… Очень полезно устраивать в театре Вавилон (столпотворение), полезно и продуктивно.
А по поводу режиссуры внутри текста… Самое интересное, когда ты понимаешь – эту пьесу невозможно поставить. Так у меня было с Павлом Пряжко – «Жизнь удалась». Нужно заново изобрести закон, то есть режиссуру. Как поставить пьесу Валера Наварина «Сад признания»? Или Кэрил Черчилл «Семь еврейских детей»? Это нереально. Отгадка внутри текста, а не в режиссёрской школе или заветах педагогов.