Рауф Мамедов. Выстака "Silentium". Новый музей. 20 мая-10 июля.
«Библия – как сублимированная генетическая память каждого и всех. В постмодернизме Библии, равно как и Корану или Торе, отведено почетное место как Мега-Тексту. И человек искусства больше рефлексирует на генетическую память. Рефлексирует и создает некую реальность – то, что получается, и есть искусство». (Рауф Мамедов)
Уже отгремело торжественное открытие экспозиции, схлынула первая волна любителей искусства и просто любопытствующих, теперь можно спокойно пройтись по погруженным в мягкий полумрак залам. В самый разгар рабочего дня и июньского зноя в двух помещениях, отведенных под выставку, ни души. Играет красивая музыка (кстати, как рассказала одна из сотрудниц музея, музыка, подготовленная специально для этой выставки, была настолько пугающей, что по просьбам посетителей пришлось ее заменить), в пятнах света, отбрасываемого специальными лампами, развешены по стенам фотографии и – святая святых – наброски художника к работам. Прохлада и спокойствие, царящие в музее, - словно глоток свежего воздуха посреди бурлящего людьми и выхлопными газами машин Среднего проспекта. Ничто не мешает спокойно и внимательно осмотреться. А посмотреть есть на что.
На выставке «Silentium» собраны все крупные работы Рауфа Мамедова, представляющие собой вариации на тему сюжетов из Священного Писания. Собственно, библейская тема является главной для художника. А в качестве главных героев фоторабот – люди с синдромом Дауна и шизофренией.
Среди всех фотографий, внимание привлекают полиптих «Молчание Марии» и серия «Исход №1. ШизоАдам, Игры на подоконниках, Тайная Вечеря. Семь библейских сцен в двенадцати картинах».
В основе полиптиха - сюжет, получивший название «Бегство в Египет» (в Евангелие рассказывается о бегстве семьи Иисуса Христа в Египет, чтобы избежать избиения младенцев по приказу царя Ирода). Рауф Мамедов вкладывает в него свой, дополнительный и расширенный смысл. Как и у старых мастеров (к наследию которых автор возвращается постоянно), главные персонажи: Дева Мария на осле с младенцем на руках, Иосиф, ведущий осла, и апостол Иаков. Путь их спасения пролегает через пустыню, которая далеко не последний по значимости персонаж в истории, рассказываемой художником. В библейской символике пустыня – временный переход от жизни на Земле к жизни у Бога. У Рауфа Мамедова пустыня поэтична. В ней «мело, как только может в пустыне зимой мести». Она – одно из главных действующих лиц. Живая субстанция. В ней персонаж обретает истинную суть. Процессия движется в смиренном молчании. Единственное «изображение» звука – крик мальчика.
В основе серии «Исход №1…» лежит теория «шизоанализа» двух французских теоретиков деконструктивизма Жиля Делеза и Феликса Гваттари, которые считали, что не существует границы между нормальным и безумным человеком, поскольку всякая «нормальность» понимается как социальный компромисс. Шизофрения как высшая форма безумия выступает главным освободительным началом и революционной силой общества.
В отличие от остальных работ, где главные роли исполняют люди с синдромом Дауна и по совместительству актеры Театра Простодушных, в «Исходе» задействованы мужчина и женщина с диагнозом «шизофрения».
И все же – почему именно эти люди? Почему Библия?
Социологи считают, что сегодняшнее общество теряет идентичность, как персональную и социокультурную, так и политическую и религиозную; пропадает иерархия ценностей, ниспровергаются убеждения. Похожая ситуация уже наблюдалась при переходе греческих полисов под управление римских цезариев. Гражданин империи становился безымянным элементом целого.
В искусстве Рауфа Мамедова выражается то замешательство, древнее и современное одновременно, которое порождается утратой и поиском человеком своей идентичности. Люди с синдромом Дауна – представители хрупкого и растерянного общества, которому мы все сегодня относимся: кажущееся единообразие характеров, игривое и неорганизованное проявление поступков, отсутствие рациональной и духовной глубины во взгляде – все это те характеристики, которые, по мнению художника, объединяют его моделей и современное общество.
Вот такая история. Безусловно, общество больно, в этом с художником нельзя не согласиться. Но что-то смущает, неуловимо витает в воздухе, когда рассматриваешь эти большие и красочные фотографии.
Безусловно, люди с синдромом Дауна имеют такое же право, как и остальные, творить и создавать какой-либо духовный продукт. Чем они и занимаются, работая, в частности, с Рауфом Мамедовым. Но результаты этой работы неизбежно вызывают у публики либо восторг, либо неприятие. Реакция «восторг-неприятие» - один из бессменных атрибутов искусства наших дней. Перефразируя поговорку нечистых на руку продавцов с ближайшего рынка «не обманешь не продашь», можно сказать: «не сэпатируешь – не будешь считаться серьезным деятелем искусства».
Однако в основе этого провокационного сотрудничества лежат серьезные размышления о потере идентичности и о шизофрении как средстве спасения. Получается странное блюдо, состоящее из философской базы, приправленной фамилиями серьезных ученых и поданное под неоднозначным соусом. Вот что смущает.
Впрочем, каждый сегодня имеет право на свою эстетику и этику. Кто-то способен принять, кто-то – нет. В конечном счете, далеко не каждый современный художник переживает за общество и стремится нести благо окружающим. Рауф Мамедов безусловно искренен в своем стремлении. Некоторое сомнение вызывает лишь его методы, да и то далеко не у всех. Чудесно, что есть еще люди, которые несмотря ни на что искренне болеют за своих соседей, проживающих на планете Земля. Это значит, что не все потеряно.
