«Человек-подушка». Второе открытие Мартина МакДонаха

В Одессе прошли гастроли киевского театра «ДАХ».

Впрочем, теперь этот театр – уже не просто театр, а Центр Современного искусства «ДАХ». Зрелище, представленное одесситам, было неоднозначным. Начать с того, что спектакли проходили в непривычном к таким вещам месте –  Доме культуры имени Леси Украинки, который имеет большой, но скромный и не очень комфортабельный зал. Обычно его использовали в качестве площадки для смотров и внутренних концертов. Но, с лёгкой руки «ДАХа», может быть, эта традиция изменится, и сцена дома культуры оживёт для ТЕАТРА. Однако, в два прошедших вечера обшарпанное (что уже скрывать!) пространство сцены дома культуры стало естественной декорацией для пьесы Мартина МакДонаха «Человек-подушка». МакДонаха открыли для одесситов пермяки из театра «У моста», которые привезли в Одессу спектакль «Калека с Инишмаана», ставший «бомбой» фестиваля «Встречи в Одессе». Имя МакДонаха стало для нас визитной карточкой, на которую мы обязательно обратим внимание при выборе места, где можно провести вечер интересно и сердечно. Поэтому, если бы рекламы было больше, было бы больше и зрителей, при всей неоднозначности пьесы и спектакля. Жаль, что нас на спектакле было всё-таки маловато. Конечно, в Киеве у театра «ДАХ» зал небольшой, но и огромный зал одесского дома культуры актёры смогли бы охватить своей энергетикой, - ручаюсь. И ещё мне жаль, что показан был только этот спектакль. Хотелось бы увидеть больше, потому что театр старается быть искренним, честным, и «это дорогого стоит». Пьеса «Человек-подушка», выбранная Владиславом Троицким для постановки, непроста. С одной стороны, это детектив, где расследуются загадочные смерти детей в небольшом городке, с другой – психологическая драма с элементами гротеска. Гремучая смесь, которая рано или поздно должна взорваться. Жуткая пьеса. Очень неожиданные повороты сюжета не дают опомниться. Иногда кажется, что сердце не выдержит - досмотреть все это до конца. И тогда «Калека…» становится светлой сказкой по сравнению с тем, что мы посмотрели в этот раз. Настолько всё правдиво и страшно, что непонятно было, как у зрителей получалось смеяться в действительно смешных местах. Мне почему-то смешно не было. Только очень печально. Хотя так хотелось светлого лучика в конце. Или высшей справедливости, а не выстрела в голову главного героя.

Главный герой пьесы – писатель, который сочиняет жуткие рассказы о том, как умирают дети, описывая все экзекуции, приводящие к смерти. Рассказами своими в количестве более четырёхсот Катурян вполне доволен, у него даже была публикация в журнале. Это своеобразная отдушина для его сердца. Но вся проблема в том, что всё, что мы делаем, пишем, говорим, - оставляет свой след, влияет на пространство жизни, вольно или невольно формирует своё собственное пространство, и иногда эта вторая реальность выходит из-под контроля и, как андерсеновская Тень, начинает жить своей жизнью. Брат писателя, Михаил, сошедший с ума после издевательств родителей, воспринимает эти рассказы как Библию, это для него самые лучшие сказки на ночь. И он начинает убивать детей. И убивает их так, как написано в рассказах брата. Ужас охватывает несчастного Катуряна, и он душит своего сумасшедшего брата подушкой, верша своё правосудие, равно как несколько лет назад он задушил своих родителей-садистов. А потом берёт всю вину на себя, вступив в странный сговор со следователем о том, что тот не уничтожит в огне его рассказы, его драгоценные четыреста рассказов… Но всё заканчивается совершенно парадоксально, последняя жертва, глухонемая девочка, находится, она жива-здорова, и значит Михаил её не убивал. А Катурян тем более не убивал никого, он даже не может ничего подробно рассказать, следуя только фабуле своих страшных рассказов. И тогда у зрителей появляется надежда, что сейчас весь этот кошмар закончится, и Катурян останется жив, его не расстреляют, как бешеную собаку, прямо здесь, в участке. «Злой» следователь Ариэль и «добрый» следователь Тупольски меняют свои амплуа по мере раскрытия тайны убийств, но приговор всё равно приводят в исполнение, расстреливая Катуряна на специально расстеленной клеёночке. За страшненькие рассказы. За убийство родителей и брата. Просто, буднично и быстро. И чтобы кровью не испачкаться. И когда на сцене весь этот ужас заканчивается, он начинается в твоей душе. Вроде бы понятно: за всё нужно отвечать, за каждое написанное слово. Но чтобы так? Для чего так нужно было МакДонаху? Так безжалостно? С массой ненормативной лексики, от которой передёргивает, хотя на улице можно услышать и похуже, и позаковыристей. Для чего? Чтобы родители были хорошими родителями и добрыми людьми? Чтобы дети вырастали нормальными? Масса вопросов… И, боюсь, что «ДАХ» пока не сможет ответить на них. Хотя молодые актёры работают очень интересно. Прежде всего, хотелось бы похвалить Дмитрия Ярошенко. Он всегда был предельно искренен, прозрение Катуряна было сыграно, нет, прожито, так, что мурашки бегали по телу. А сумасшедший Михаил в исполнении Максима Демского был так естественен и обаятелен. Во второй части пьесы я вообще забыла, что смотрю спектакль, сцена удушения подушкой натуралистична настолько (или я такая впечатлительная), что потом даже нечем дышать. Видеокамера, проецирующая лица актёров крупным планом, дает ощущение сопричастности. И оттого, что ребята не «врали» ни секунды, наступало потрясение. Сложнее было артистам, игравшим детективов Тупольски и Ариэля – Игорю Постолову и Владимиру Миненко. Их персонажи не так просты, как кажутся. Хотя именно им МакДонах отвёл роль разрядки и передышки во всем этом кошмаре следствия. Именно они могут позволить себе гротеск (а там иногда по-другому и сыграть невозможно), иронию. У них другая функция, но она требует большей цельности образа, что не всегда получалось. Нет ещё глубины образа, наполненности. И поэтому не всегда оправданна манера игры, не всегда понятны поступки персонажей. Надеюсь, что со временем эти роли станут актёрам понятнее и ближе, и тогда мы увидим в их исполнении совсем других персонажей. Всё-таки Мартин МакДонах совсем непрост, как кажется. И ещё не скоро спектакль  «ДАХа» «отпустит» тех, кто его посмотрел. А «Человек-подушка» из рассказа писателя Катуряна – в нём же было какое-то своё милосердие, своя тяга к справедливости, к доброте, почти как у героев Достоевского… Пусть даже такое жестокое милосердие… P.S.: Спасибо организаторам гастролей за то, что прессе был доступен свободный проход в зал, это, к сожалению, встречается не всегда. Приезжайте ещё. Привозите не только «Человека-подушку». А мы будем ждать.

Текст, графика: Лилия Штекель

Фото: Анна Козак