Из шумного мира «Гранд Каньона» – в атмосферу книг Достоевского. Театр «Плоды Просвещения» необычен по всем параметрам. Расположенный внутри огромного торгово-развлекательного комплекса, он сдерживает в себе огромное пространство, конца и края которому, кажется, не предвидится. Какой неожиданный контраст, свойственный именно Федору Михайловичу Достоевскому: из света – в тьму, из мира веселья – в сознание помешанного. Несколько действительно важных слов о внешности постановки, и только через абзац восхищенного текста об оформлении спектакля – к самому представлению. Успеху атмосферы спектакль обязан и великолепным костюмам Михаила Воробейчика. Наряды подобраны не просто в тон времени, а к оттенкам характера каждого из персонажей.
Признаюсь, сложно было представить успешную реализацию идей Достоевского в смещении акцента исключительно к Настасье Филипповне, которая есть лишь один из образов веры и красоты, необходимых для понимания поэтики Достоевского. Но Сергею Стеблюку удалось выразить и смысл, и стиль, и прозу, и поэзию, сосредоточив внимание только на этой героине. Настасья Филипповна – по праву один из самых ярких женских образов Достоевского. Безумная как Лиза, настоящая как Грушенька из «Братьев Карамазовых», святая как Соня из «Преступления и наказания».
Нелепый князь Мышкин возвращается в Россию из санатория в Швейцарии. Спектакль поставлен по пьесе Николая Климонтовича, а автор не предлагает зрителю эпатажных сюжетных линий, вызывающих новых сентенций – сюжет обыгран в классическом варианте (что не может не радовать!). Мышкин (Дмитрий Максимов) скоротечно знакомится с основными персонажами будущего действия – вживую или понаслышке, чтобы быстрее оказаться на приеме у главной героини повествования – загадочной Настасьи Филипповны (Виктория Федорова). Стеблюк отобрал самое важное, самое нужное. Анекдоты о самых низких поступках, отказ выйти замуж за Ганю Иволгина и, конечно же, знаменитая сцена с брошенными в огонь деньгами. Спасение за счет невинной жертвы князя Мышкина – такого Настасья Филипповна принять не может и под разгульную музыку бросается в омут с Рогожиным.
«Ты меня обидел, за это я пришел распороть в твоих глазах свой живот», и с этими словами действительно распарывает в глазах обидчика свой живот и чувствует, должно быть, чрезвычайное удовлетворение, точно и в самом деле отметил. Странные бывают на свете характеры, Афанасий Иванович!»
Накал страстей обрывисто спадает, как только появляется Аглая Ивановна. Высокомерная в своей невинности девушка, к сожалению, по сравнению со своей книжной версией проигрывает. Образ Аглаи, изящный и яркий у Достоевского, мал и будничен у Стеблюка. История, в которой главная героиня – Настасья Филипповна, увы, уменьшила роль Аглаи в повествовании. Простенькая, но глупая и раздражительная девчонка убивает всякую кульминацию в сцене, где женщины решают между собой судьбу князя.
Но кульминация, оказывается, не исчезла – она смещена. Спектакль и не собирался захватить всю историю князя Мышкина: ведь он больше не главный герой. Катарсисом становится сцена признания Рогожина в убийстве. Бледный призрак Настасьи Филипповны, холодный шепот Мышкина, душераздирающий крик Рогожина. Как только герой Владимира Колганова осознает, что произошло – вся энергия спектакля мощным залпом стреляет в зрителя, и, оглушенные, они так и не успевают прийти в себя до конца спектакля.
Умершая Настасья Филипповна, наконец, отпускает Мышкина и Рогожина, успевших побрататься. Но эта жертва оказывается гибельной для обоих.
Но все прощено. И слова излишни. Только благодарность талантливому режиссеру. За спектакль, который потрясает.
Текст: Ольга Кондрахина
Фото: Александр Коптяев
[gallery link="file" ids="68403,68404,68405,68406,68407,68408,68409,68410,68411,68412"]