Кирилл Марфин: Начал заниматься музыкой, чтобы мне было что слушать

С Кириллом Марфиным мы знакомы три года – познакомились благодаря интервью для портала Musecube. Открыла его и в ужасе закрыла – я тогда была юна и неопытна, и задавала вопросы вроде «Что бы вы хотели пожелать нашим читателям?» и «Что вас вдохновляет?». Интересно, где я этого нахваталась? На днях Кирилл предложил мне снова поболтать, по поводу записи его новой песни. Записал ее он уже один – Dorblue преобразовалась в one man band, а последний концерт в полном составе был в декабре 2016. Поговорили об уличных музыкантах, серьезных щах и звёздных суицидах. Как жизнь, Кирилл? Интервью около Казанского собора – как же это безнравственно. Я тут неожиданно записал песню «Мёртвый цветок», оставшись наконец-то один-одинёшенек. Мы когда-то её играли, а я в свое время занимался звукозаписью. Пока существовала Dorblue, другие люди записывали наши песни. Композиции проходили через призму мнений других участников группы. «Мёртвый цветок» же звучит так, как хочется именно мне. Эта песня про любовь. Я боюсь одиночества и вообще впечатлительный чувак – каждого человека, с которых записал вместе хотя бы два аккорда, автоматически считаю своим братом, а потом «хороню» его. Никакой «социалки» - религиозной или политической подоплеки, в ней нет, она сугубо о межличностных человеческих отношениях. Со временем я осознал, что люди встречаются, чему-то учатся друг у друга, а потом расстаются. Но песня была написана в то время, когда я не мог с этим смириться и был более романтичным типом. Я думал, что любовь и дружба должны быть навсегда. 2016 год у нас был богат на бодряк, а сейчас немного грустинки. Наконец-то остался один-одинёшенек – это ирония или ты давно мечтал о сольном творчестве? Конечно, я не хотел со всеми прощаться, но провел четкую грань между сочинением и записыванием песен и живыми выступлениями. Держать коллектив, который постоянно готов к живым выступлениям, для меня не представляется возможным. Было ощущение, что люди простаивают, а я ничего не делаю, только песни записываю. Мне казалось, чувакам нужна движуха. Теперь я записываю песни с одними людьми, а, когда нужно будет играть концерт, соберу живой состав, и в первую очередь спрошу ребят, с которыми играл. Например, Миша Никишов уже согласился поучаствовать в концертах и, кстати, помогал в записи «Мёртвого цветка» технически. Причина в тебе, а не в них? Да, я сложный партнер для творчества, тиран по большому счету. Люди жалуются, что со мной невозможно спорить. Совместное сочинение песен клевое тем, что у тебя есть фильтр «анти-дурак». Самые сумасшедшие твои идеи люди отфильтруют, а ты можешь быть уверен, что придумал что-то крутое. Но со мной такое не проходит – все выходит по-моему, даже самое безумное дерьмо. Месяц назад я решил записать «Мертвый цветок» - получилось интересно и быстро, более продуктивно, чем раньше. Больше не нужно согласовывать каждый свой шаг. Концерты планируются? Не думаю, что выступлю с Dorblue в ближайшее время. Сейчас я участвую в других проектах, совершенно в разных амплуа. Я планирую записать свои стихи (и не только свои) и сделать для них атмосферную подложку. Ещё хочу замутить свой полуэлектронный индустриальный проект. Песни пишешь? Новый материал для Dorblue есть, но группа нуждается в ребрендинге. Dorblue – это по-прежнему Кирилл Марфин, и впереди много веселого и крутого. Под каким названием – пока не знаю. Парни из Dorblue разошлись по сторонним проектам. Где они играют? В менее концептуальных и более живых проектах. Не хочу критиковать то музло, которое чуваки сейчас играют, но искренне полагаю, что они способны на что-то более интересное и имеющее большую культурную ценность. То, что парни теперь делают – это весело. Проблема современного искусства в том, что оно становится веселым. В России с юмором проще живется, а без юмора здесь вообще невозможно. В творчестве юмор – это простая дорога, хочешь быть популярным – шути. А на серьёзных щах очень сложно творчество толкать. Я пробовал себя в роли клоуна. У нас был проект DJ Гнус. Его лирический герой был помешан на доминировании, и в этом образе я разогревал небезызвестную Альбину Сексову. Это было очень громко, приходило много людей, все веселились. Но я для себя понял, глядя на это веселье, что хотел бы делать вещи, имеющие культурную ценность. В Dorblue, на мой взгляд, это было. Твоё амплуа – серьезные щи? На самом деле я парень с юморком, но это не то, что мне хочется нести в массы. Я не депрессивная скотина, вены пока не режу, но песни грустные пишу. Наверное, это раздвоение личности. Сам на концерты ходишь? Ты знаешь, я по другую сторону сцены некомфортно себя чувствую. Мне не нравится находиться в толпе людей. Даже на моих концертах, когда много слушателей приходит, я смотрю на них, толпящихся у сцены и думаю: «Не хотел бы я там оказаться». Вот вещать со сцены мне по нраву. Какую-то музыку, кроме Dorblue, слушаешь? Я иногда думаю, что начал заниматься музыкой, чтобы мне было что слушать. У меня консервативные взгляды – я с трудом слушаю что-то новое. В мае покончил с собой Крис Корнелл, и я решил послушать его песни. Ну это ведь реальное дерьмо – под это только повеситься. Или Честер Беннингтон – он, конечно, классный парень и мне его жаль, но от этого последний альбом Linkin Park не перестает быть дерьмом. Перед его самоубийством я скачал дискографию Linkin Park, и удивился, что они после «Minutes to Midnight» (2007) еще столько альбомов записали. Это же шляпа. Проблемы у меня с новой музыкой. Меня удивляют люди, которые говорят: «Мне не хватает 16 гигабайт на моем айфоне для музыки». У меня есть флешка на 2 гига, и на ней еще осталось место. Я сейчас слушаю Шопена. Даже на будильник его поставил. На улице доводилось играть? Да, я играл у Казанского собора песни Валентина Стрыкало и «Руки вверх». Мы с нашим бывшим гитаристом разучили пять композиций: «Гори все что ты мне дарил», «Потому что есть Алешка у тебя», еще что-то. Нам даже деньги кидали. Это было примерно то же самое, что разогрев у Альбины Сексовой – клоунада. За пару часов выступление на улице как жанр не успело мне понравиться – может, денег мало кинули. Уличные музыканты очень похожи на нашу эстраду – те же лица, те же песни. Это не настоящее творчество. Какую последнюю книгу прочитал? Это питерский тренд – здесь люди рассказывают что они читают. А я этого не делаю. Когда-то я читал Ницше и долгое время этим хвастался. Я любознательный тип, но художественная литература мне не нравится. Недавно слушал аудиокнигу про постановку цели. Я люблю ютубчик и отлично разбираюсь в мемасах. Благодаря мемам я даже иногда новости узнаю. О кончине Олега Яковлева из «Иванушек» я узнал, увидев мем «Пусть земля ему будет тополиным пухом». Ты еще занимаешься мерчем? Мерчем нет, я завязал с этим делом. Рок-музыканты – не самая платёжеспособная аудитория. Зато я завел массу интересных знакомств. Я потихоньку обставляю собственную студию звукозаписи, и это уже попахивает настоящим лейблом – могу записать, свести, издать. Думаю в продюсеры податься как Макс Фадеев. Осторожно – дальше немного политоты В России что-нибудь изменится? Следующий, 2018, год должен пройти под флагом политических дискуссий. Я обязательно впишусь в эту тему и раскрою свою позицию насчет грядущих выборов. После них станет понятно, куда мы движемся и светит ли нам здесь что-то еще. В воздухе чувствуется напряженность – она была и раньше, но тогда ее создавала молодежь мегаполисов и приезжие студенты, которым априори плохо живется. А сейчас уже взрослые люди говорят – надо что-то менять, и по стране проходят многотысячные митинги. Я как представитель творческой интеллигенции тоже буду в этом участвовать. Можно бесконечно обвинять Путина и его окружение в том, что происходит, но проблема в людях. Путин у власти, потому что ему позволяют там быть. Люди абсолютно инертны. Измениться в России что-то может, вопрос – каким образом, или долго и мирно, и не при нас, или быстро и кроваво. Изменения должны произойти в первую очередь в массовом сознании. Хочешь что-нибудь добавить? Ребята, почитайте и цените настоящее искусство, рэп слушайте только пьяными, приходите на концерты Dorblue.На прощание обнялись и договорились встретиться, как всегда, годика через два. Или на концерте в какой-нибудь «Ионотеке».Беседовала Алла ИгнатенкоФотографии предоставлены Кириллом Марфиным