Вода и огонь — джаз и этника
Программу субботы открывает трио Шилклопер-Кондаков-Волков. Первая часть концерта называется «Подводный мир», звучат вещи из альбома Outline. Что выбрать — видеть исполнение воочию или закрыть глаза и обратиться в слух? С одной стороны, второе позволяет в полной мере прожить чистую музыку, с другой — движение, мимика так живы, что все вместе сливается в единый образ. Этот джаз требует всего внимания без остатка, и хочется приблизиться к сцене, чтобы не потерять ни единого призвука, почувствовать запах нагретой меди. Порой технически безупречное исполнение навевает скуку выхолощенным блеском. Но только не у Волкова: вокруг него собираются профессионалы с «окрыленной» манерой, каждый раз открыто и полно проживающие любую композицию, словно она только вчера появилась на свет.
Вот начинается «Танец»: рояль и контрабас превращаются в ударные инструменты, задают ритм. Соло импровизации чередуются с взаимными реверансами, одно удовольствие наблюдать за молчаливым обменом взглядами, композиционный центр сцены деликатно переходит из одних рук в другие. Россыпь верхних нот клавиш и контрабас существуют в параллельных слоях реальности, но отражаются и переговариваются в невидимом поле неуловимых смыслов.
«Следующую композицию написал Владимир Волков. Эта баллада уже стала классикой», — объявляет Андрей Кондаков.
«Я ее в первый раз играю», — смеется Аркадий Шилклопер.
Звучит валторна, и все отходит на второй план. Голос духового инструмента наполняет воздушный шарик души и влечет выше и выше, в путь, подкрепленный ступеньками клавишных трапов, гулом контрабаса. Концерт продолжается, впечатления сменяют друг друга, складываясь в образное чувство желанного открытия. Вот в «Танце викингов» Кондаков то и дело наполовину ныряет в рояль, колдуя под крышкой. Струны отзываются с некоторым сопротивлением, но что им остается, как не повиноваться, заполняя зал заразительным ритмом! «Пастораль» начинает контрабас, напоминая, что здание строится на фундаменте, акустический город растет, украшаясь утонченной интуитивной логикой звучных антаблементов, пространство ширится и обретает крылья. Валторна так прекрасна, что появляется щемящее сожаление: волшебство не бесконечно, музыка — это само время, ускользающее неумолимо.
Впрочем, не так быстро. Спасибо музыкантам, плавно и заботливо продлевающим настоящее достаточно, чтобы успеть насладиться течением. Сквозь нарочитую беспорядочность «Детской песенки», перезвон погремушки и механический лепет игрушечного зоопарка, прорастает и усиливается танцующая мелодия Кондакова, весело и легко крутит невидимые водовороты, перескакивая через разноцветные камни-окатыши, рассыпанные контрабасом.
Вторая часть программы — этническая, «Цвет граната», звучит в исполнении трио Погосян-Шуляковский-Волков. Дудук, скрипка и контрабас пишут новую страницу, контрастирующую с солнечным и текучим джазом из первой части. Густой и медленный голос контрабаса заставляет воздух плавиться от высокой температуры. Драматизм сочетаний с трудом поддается словам, гипнотизирует длиннотами, в точности как одноименный кинофильм Параджанова. Одинокий контрабас, потом трио: тягучий, ночной звук раскачивается ритмом, и все снова преображается. Трио звучит нежно-заунывно, а скрипка осторожно добавляет европейскую меланхолию, ее мелодия разгорается все ярче, завораживая красотой рисунка. Оттеняемый тишиной пауз, каждый звук воспринимается как драгоценность; так малый отблеск огня в темноте становится метафорой крупицы человеческой жизни на фоне небытия. Примирение противоположностей происходит после того, как дудук с неожиданным птичьим щебетом вступает в спор с требовательными соседями, и вдруг диалог смягчается, и ночь оказывается не такой пустой, а тишина вокруг музыки — не мертвой.
Напоследок — джем-сейшн со специальными гостями. Ко всем вышеупомянутым музыкантам присоединяется Святослав Курашов, вокальную часть берут на себя Эми Питерс и Тина Кузнецова. Начало отнюдь не джазовое, ближе к экспериментальному арт-року. Аккорды тяжело падают в колодец, но заканчивается дело танцем «Африкаанс»
Путешествие во времени: Европа
В воскресенье ранняя музыка начала звучать в кафе «Эрарты», но публика настойчиво пытается проникнуть за закрытые двери загадочно-молчаливого зала «Эрарта-сцены». В конце концов, Ольга Комок (органетто, колесная лира) выходит к людям, объясняя на ходу: «Вам сейчас туда не надо! Вот мы поиграем полчасика, а потом нас всех ждет увлекательное приключение».
Слушать из-за угла, допивая капучино, особенно приятно: чувствуешь себя путешественником, который прячется в машине времени в сердце средневекового города Даже когда находишься в одном пространстве с музыкантами, в звучание инструментов вплетается звон посуды в баре и шум воды, дружный смех из соседнего помещения. При желании, впрочем, ничего не стоит сосредоточиться и отдаться течению причудливой неторопливой мелодии, то рассыпающейся трелями, то тянущейся эластично и густо.
Ансамбль Laterna Magica исполняет инструментальную музыку Италии и Франции XIV века. Программа называется «без слов»: квартет почти не делает пауз между частями, а рядом на экран в режиме слайд-шоу проецируются средневековые портреты и натюрморты. Начинается первое отделение. 5 этаж, экспозиция. В сумраке освещены пульты в декорациях из древесных стволов с обрубками веток — намек на архитектуру в ее первоначальном смысле. Проектор демонстрирует повторяющийся сюжет: зарождение хрупкого города и его разрушение, нет начала отсчета у этого рассказа. Строится ли бумажная конструкция на пустом месте, или возрождается, медленно расправляясь изнутри? В программе — Pocket Sympfony. Английская консортная виольная музыка XVII века (паваны, гальярды и фантазии композиторов Берда, Дауленда, Холборна и Хьюма) в исполнении Назара Кожухаря, Натальи Тимофеевой, Владимира Волкова, Владимира Гаврюшова, Алексея Иванова. На виолах — жильные струны: они теряют строй от кондиционеров, потому их то и дело приходится долго настраивать. Компанию смычковым составляет лютня.
Снова фойе — теперь здесь французская музыка: «Полдник Людовика 14», сочинения его придворного лютниста. Это программа французской барочной музыки XVII века. К дуэту флейты и лютни присоединяется Владимир Волков. Программа фойе — лишь перерыв между двумя отделениями. К концу перерыва звучит старинная французская песня: поет Мария Шуляковская, неловко обрывая лепестки розы, которую она держит в руках.
Во втором отделении — программа La Folia в исполнении Российского ансамбля старинной музыки Владимира Шуляковского. Силу искусства не нарушают растерянные аплодисменты, то и дело вторгающиеся в акустическое пространство. Полный катарсис приберегли на последний день фестиваля: погружение в музыку барокко оказывается возможностью оплакать от души все уходящее и умирающее, включая и сам этот момент, ускользающий вместе мелодией.
Третий VOLKOV MANIFEST завершен. Преодолевая холодноватую инертность зрительного зала, настойчиво пробуждая отблески внутреннего света в сердцах столь непохожих друг на друга людей, исполнители протянули друг другу путеводную нить, нанизывали на нее события, щедро рассыпали метафорический бисер со сцены. Музыка смолкла в зале, но продолжает резонировать в сознании тех, кто ее слышал.
Текст: Анна Рыбалка