«Но бежит между тем, все бежит невозвратное время»

На сцене Филармонии для детства и юношества был показан спектакль Романтического театра Юрия Томошевского "Вишневый сад". И спустя 113 лет после написания пьеса по-прежнему актуальна и не потеряла своей остроты.Спектакль «Вишневый сад» по одноименной пьесе А.П. Чехова ставил, пожалуй, любой уважающий себя театр. Только в России можно вспомнить более пятидесяти вариантов постановки: от самой первой «классической» авторства К.С.  Станиславского и В.И. Немировича-Данченко в 1904 году до современной вариации режиссера Николая Коляды в Екатеринбургском «Коляда-театре». Более того, спектакль давно вышел за пределы России и с успехом идет в театрах стран ближнего зарубежья, Италии, Европы, США, Японии. Сейчас «нестареющую классику» посмотреть в Петербурге можно в «Театре Европы» (новое прочтение режиссера Льва Додина), в театре «Русская антреприза» (режиссера Юрия Цуркану) и на сцене Государственной Санкт-Петербургской филармонии для детей и юношества (работа режиссера, заслуженного деятеля искусства Юрия Томошевского).  На фоне «Русской антрепризы» и «Театра Европы» площадка Филармонии выгладит менее статусно, но заблуждением было бы считать постановку Юрия Томашевского «подростковой».2010-11-06_22-26-08_135123968В Филармонии  «Вишневый сад» идет с 2009 года и все это время получает лестные зрительские отзывы  зрителей всех возрастов. Режиссер Юрий Томошевский, без особых модных приемов, не добавляя лишнего, бережно относясь к оригиналу текста, но и не ударяясь в соблюдение всех исторических подробностей, сделал спектакль легковесным, понятным и доступным широкой аудитории. На сцене используется небольшой набор декораций: главное – дом в центре сцены, созданный из панелей, вывешенных по принципу жалюзи. В первой части зритель видит светлую сторону, как метафору обитаемости, а после антракта – темную, символ дома покинутого. В доме только основная мебель, чтобы только намекнуть на обычное убранство того времени – стол для гостей, кофейный столик или кресло – это выставляется или уносится, если больше нет необходимости. Костюмы нельзя назвать историческими, однако, и они намекают зрителю на принадлежность времени: женские длинные платья, шали, шляпки, мужские широкие рубахи. Всё остальное отдается на волю зрительской фантазии. Важно, что чеховский текст остался неизменным, именно он, а не костюмы и декорации, усиленный актерским мастерством создает по-чеховски ироничную трагедию.2010-11-06_22-25-34_1261506822Сюжет спектакля многим знаком. Ярче всего в постановке раскрыта тема прощания, в буквальном смысле, с домом, землей садом, а, на самом деле, со временем, мировоззрением, укладом жизни. В центре действия помещичье имение. Сюда возвращается хозяйка – Любовь Раневская (Татьяна Морозова), некоторое время жившая в Париже. С ней приезжает дочь Анна (Елизавета Турская), молодой лакей Яша (Василий Титунин), гувернантка Шарлотта Ивановна (Алла Конт). Дом в отсутствие хозяйки обветшал и пришел в упадок, его обитатели – приемная дочь Варя (Анна Некрасова), брат хозяйки Леонид Андреевич (з.а. Сергей Соловьев), горничная Дуняша (Нина Архипова) и старик-лакей Фирс (Юрий Захаров) еле сводят концы с концами и ждут скорых торгов. Дом будут продавать, так как нечем больше платить по закладным. Приезда Раневской с нетерпением ждет Ермолай Лопахин (Сергей Куницкий), бывший когда-то в этом доме крепостным, а теперь успешный купец. Ермолай предлагает Раневской спасти имение, разделив вишневый сад на дачные участки и сдав их в аренду, тогда денег бы хватило и на проценты и на жизнь. Вишневый сад становится в этой постановке отдельным персонажем, к нему относится с трепетом каждый обитатель дома, в него вглядываются герои, обращаясь в зрительный зал, в нем находят укрытие от тоскливых мыслей. Сад жалко, и предложение категорично отвергается. Жизнь в доме течет по обыкновению: пьют чай, танцуют, принимают гостей  - все понимают, что расставание с прежней жизнью неминуемо, но никто не торопится это предотвратить.2010-11-06_22-22-23_15820563В финале имение продается, по иронии судьбы его покупает тот самый бывший крепостной Ермолай. Семья вынуждена разъехаться и найти себе заработки: Раневская с лакеем уезжает назад в Париж, тратить последние  деньги, доставшиеся от бабушки, потому как больше ничего и не умеет; Анна решает пойти работать; Варя, не дождавшись объяснения в чувствах от Ермолая, устраивается следить за чужим хозяйством. В доме остается только старый лакей, которого забыли. Однако зритель уходит не печальным, а задумавшимся. «Рост предполагает разрушение», только приложив усилия и смело пробуя новое, человек способен жить дальше – может понять каждый зритель в зале мысль, не потерявшую актуальность и в наши дни.

Текст: Катерина Егорова

Фотографии из открытого доступа

Отзывы

Добавить комментарий

Ваш электронный адрес не будет опубликован. Все поля обязательны для заполнения