Основой спектакля послужил текст Андрея Вишневского. Премьера «Шаровой молнии из Джиннистана» на сцене театра «Особняк» состоялась еще в октябре, а в январе спектакль показали в рамках совместного российско-финского проекта Elena Spirina & Valtteri Simonen, который включает еще одну постановку – «Идущая за предел».Режиссер спектаклей, художественный руководитель Театральной Мастерской «АСБ» Алексей Янковский о проекте: Когда-то я преподавал на курсе В. Фильштинского в Театральной академии, и ребята – Елена и Валттери – были студентами. Когда они закончили учебу, то уехали в Финляндию. Этот проект можно назвать их возвращением.Два года назад ушел из жизни наш общий друг Михаил (Майкл Егоренков - прим. Авт.). Именно он репетировал спектакль «Шаровая молния из Джиннистана» с Валттери Симоненом на финском языке в Хельсинки. Мы встретились позже с ребятами и договорились, что на протяжении года будем работать над постановкой здесь, в России. Мы решили, что играть будем в том же режиме, что и прежде, но еще делать декорации.Проект будет существовать, пока не дойдет до полнометражного спектакля. Это как у Беккета – Work in Progress – «бесконечная работа». И тот, и другой спектакль об одиночестве и ответственности человека за свою жизнь, за свое творчество. Но еще эти постановки объединяет то, что играют их муж и жена – открываем вам этот секрет. А Клим и Вишневский – авторы двух пьес – были однокурсниками. Это я говорю к тому, что есть вещи, которые соединяют не напрямую, а через некое пространство. Пусть даже зритель не знает об этой связи, но ее энергия существует. Иногда для того, чтобы что-то показать, нужно это спрятать.
Спектакль «Шаровая молния из Джиннистана» начинается как пресс-конференция перед показом фильма «Воздух» – пока условно существующего, но кто знает, куда приведет создателей постановки их «work in progress». Режиссер картины в исполнении Валттери Симонена отвечает на вопросы, поступающие из зала. Он долго не может собраться с мыслями, предваряя беседу рассказом об актере Ларри Бахе, который сыграл в фильме главную роль, но к моменту выхода картины погиб от удара шаровой молнии. Постепенно это повествование переходит в сбивчивые рассуждения, обрывочные воспоминания. Герои и образы пьесы сливаются в едином потоке сознания.Граница между спектаклем и действительностью – без того довольно эфемерная – стирается окончательно. Далее выстроить сюжетную линию невозможно. Здесь уже нет структурированного логичного текста. Есть лишь лавина ассоциаций и недосказанность. Зрителю предоставляется полное право создавать свою историю – «снимать свой фильм». Момент сотворчества, сотворения, таким образом, выходит в спектакле на передний план. Ведь воспитание зрителя – не менее важная функция Мастерской, чем растиражированная «реабилитация актеров государственных и академических театров драмы». Алексей Янковский: Некоторые спектакли нужно переварить, а иногда даже посмотреть не один раз. Это же театр неуловимых вещей. Иногда неважно, что говорит актер. Важно другое – что чувствует зритель. Бывает, люди приходят в театр за одним словом, которое может спасти им жизнь. Дальше они могут сидеть, рассуждать про себя – и главное, чтобы артист им не мешал. Это попытка пробиться к настоящему, к самому себе. Попытка вернуться к культуре. Сейчас очень мало взрослых людей, готовых слушать и рассуждать о жизни серьезно, задаваться вопросами: зачем человек живет и что такое жизнь. Любая монопьеса, помимо сюжета – это попытка объяснить жизнь.
Однако чётким объяснение не выходит. Вроде бы проступают силуэты, ответы уже вот-вот замелькают на горизонте, прорисовывается забытая композиция повествования – разрозненные мысли, переживания, эмоции вновь собираются, возвращаются к эпизоду смерти Ларри. Но это не классическая закольцованность, которая обрамляет действие. В данном случае она существует сама по себе, не как художественный прием, а как зацикленность на потрясшем воображение персонажа событии. Внятного финала с выдачей прописных истин в лоб от постановки ждать не приходится.Однако рассыпающаяся на осколки история с презентацией фильма «Воздух» все же оставляет неизгладимое впечатление. Как знать, что важнее – уйти из театра с готовым ответом или запастись пищей для размышлений. Алексей Янковский: Зритель ничего в этом спектакле не обязан запоминать – должно остаться лишь ощущение. Зачем зрителю выходить с чужой драмой? Он должен выйти с ощущениями, которые вспомнит через год или два. Текст: Елена Чернакова
Фото предоставлены пресс-службой театра