Действо под названием «Норманск» не подпадает ни под какие стандарты. Это не спектакль и даже не интерактивное шоу. В поисках новых форм общения со зрителем режиссер Юрий Квятковский выплеснул свое творение на все 5 этажей здания ЦИМа, и оно вольно растеклось по залам, барам, лестничным клеткам, коридорам, балконам и закоулкам.
Изощренные лабиринты города Норманска напоминают извилины человеческого мозга, недаром основой спектакля послужила повесть мастеров прозы самопознания братьев Стругацких «Гадкие лебеди».
Чудесное и тревожащее погружение в жутковатую действительность Норманска начинается для зрителя сразу у входной двери, за которой - красный полумрак, наполненный с детства знакомыми страшилками: там «мертвые с косами стоят». Затем следует жесткий инструктаж, выдаются планы города, москитные сетки с изображением противогаза для входа в зараженную зону, и небольшая группа посетителей, в общем то, оставляется на произвол судьбы.
Сбывается вековая мечта театрала — он может свободно гулять по подмосткам, закулисью, открывать любые двери, совать нос во все щели. И если сначала театральному туристу представляется, что он отважный сталкер, то вскоре приходит понимание, что его превратили в некое астральное тело, бесплотный призрак, который в вечно дождливом Норманске никому не виден. Это «газообразное состояние» обеспечивает зрителю стопроцентный эффект присутствия в самой сокровенной сути спектакля, в его теле, форме, настроении.
Население города живет своей жизнью, никак не связанной с существами в противомоскитных сетках, посему актерам позволено вести себя весьма бесцеремонно — зритель то и дело уворачивается от тычков в спину, прилипает к стене, освобождая дорогу несущимся рысью санитарам с носилками, осторожно обходит страшноватых созданий с трупными пятнами на лице, вздрагивает от выползающих неведомо откуда серых коконов.
И все же это не аттракцион «Комната страха». После того, как невидимый гость Норманска нарезал пятый круг по улицам, квартирам, отелю, больнице, барам и тайным помещениями спецслужб города, в его голове неизменно наступает просветление. Оказывается, все происходящее на разных уровнях связано друг с другом крепкими нитями сюжета. Он выкристаллизовывается из дымной сумрачной атмосферы Норманска и приближается к сознанию быстро и четко, как планета к звездолету. Становятся явными все гипотетические, философские и метафизические подтексты, которыми традиционно изобилуют произведения культовых братьев - писателей эпохи физиков-лириков. Приходит понимание того, что вечные вопросы бытия неисчерпаемы, что человечество неотвратимо и осознанно катится к катастрофе, что ненависть, убогость мышления, жадность и властолюбие глобальны в границах мира, и зыбкой прослойке интеллектуалов не спасти его без помощи детей, которые чище, добрее и светлее взрослых.Как-то совсем незаметно живая игра-бродилка приводит в зал, где зритель,наконец, материализуется — снимает защитную сетку и занимает положенное ему кресло. Спектакль превращается в своего рода рок—оперу с хорошей музыкой и невероятной пластики танцами, напоминающими летящие струи свето-музыкального фонтана. К сожалению, из-за плохой акустики слова сонгов почти неразличимы, но положение опять спасают дети. Они доходчиво высказывают свою позицию и эффектно завершают действие.
Во всех смыслах «Норманск» абсолютно уникален. Особенности чувствуются уже в названии, в котором локация, климат, атмосфера, топонимика (Мурманск, Норильск, Север) и филологическая изысканность. Своеобразие формы, подачи, интересные световые и пластические решения, причудливая сценография, фантазийные костюмы, сочетаемость различных жанров в рамках «променад - театра» ставят это произведение в ряд самых смелых экспериментов на театральной сцене.
Специфика эксцентричного творения и в том, что актеров в проекте больше, чем зрителей. Совершенно очевидно, что играть в непривычной обстановке густой толпы, когда посетители окружают со всех сторон и в прямом смысле слова дышат в лицо, могут лишь истинные профессионалы. Самоотдача, точный расчет дистанции и отстранения, полноценное реальное существование в нереальных обстоятельствах заставляют гостей Норманска буквально ходить по пятам за героями Дениса Ясика (Юм Голем), Игоря Воробьева (Яков Копчий), Ирины Петровой (Лола Миллер). Оторваться от этого чуда перевоплощения невозможно.Всплыть на поверхность после культурного шока «Норманска» тоже непросто. Да и не хочется. Это особенно странно, если учесть сугубую непривлекательность городка. Однако параллели с окружающей действительностью столь явственны, что будто бы никто никуда и не уходил. Погружение продолжается.
Текст: Дарья Евдочук
Фото: Ксения Пустовалова и Дарья Аксенова
[gallery link="file" ids="59869,59870,59871,59872,59873,59874,59875,59876,59877"]