Вся жизнь – игра, все мы – актеры

Полумрак. Причудливое  черное ступенчатое возвышение в центре сцены, внутри которого разноголосый хор (причем зритель видит только головы артистов), что-то зловещее, страшное, непонятное завывает за душу пробирающими голосами. Что-то о крови, конце, бытии и безумии. Слова повторяются, подхватываются, перевираются. Это своего рода игра, игра внутри самого спектакля. И игра со зрителем. Не ищите здесь смысла. Его нет.

Постановка греческого режиссера Теодоруса Терзопулоса «Конец игры» по пьесе Сэмюэла Беккета, премьера которой состоялась 21 марта на основной сцене Александринского театра, в первую минуту, безусловно, захватывает, интригует своей зрелищностью. Зритель не понимает ничего, ему немного страшно и одновременно интересно, что же произойдет дальше. Но настроившихся на динамичное, зрелищное действие в этот день ожидало разочарование, потому что никакой динамики дальше, собственно-то, и не было. Спектакль «Конец игры» - более чем полуторачасовое движение по замкнутому кругу. На сцене всегда одно и то же, декорации не меняются, реплики героев повторяются. Вроде бы появившаяся в самом начале интрига так и остается нереализованной, у спектакля, по сути, нет ни начала, ни конца, в своих монологах актеры все время движутся по замкнутому кругу, заставляя зрителей задуматься о конечности жизни и сущности бытия.Следует отметить, что «Конец игры» - это уже не первая работа прославленного грека в Александрийском театре. В 2006 году Терзопулос поставил античную трагедию «Эдип-царь», которую, если говорить о режиссерской работе, во многом дублирует его новая постановка. Почти такие же декорации: неестественно выбеленные лица, зловещие шепоты и вздохи – то, что, по мнению Терзопулоса, и создает столь любимую им атмосферу таинственности и страха, можно было наблюдать и в «Конце игры». Новый спектакль, как и предыдущий, обращается к извечным вопросам, заставляя находить на них новые ответы.Блестящая игра актерского состава (Сергей Паршин, Игорь Волков, Николай Мартон, Семен Сытник), в котором, кстати, исполнители главных ролей  исключительно  народные  и заслуженные артисты, безусловно, достойна того, чтобы ей внимать. Чувства, эмоции, в подлинности которых не приходится сомневаться, заставляют верить, что на сцене они проживают настоящую жизнь со всеми ее подводными рифами. Овации в конце действия предназначались не столько прославленному греческому режиссеру, сколько им, скромным гениям театрального искусства.

 Текст: Олеся Филиппова

Фотограф: Екатерина Кравцова